Архив метки «эмиграция»

Узелки памяти

О книге Ольги Ильиной-Лаиль «Восточная нить»

Узелки памяти. О книге Ольги Ильиной-Лаиль «Восточная нить»[Санкт-Петербург, Изд-во журнала «Звезда», 2003. – 288 с., 32 с. фото; с предисловием Лариссы Андерсен]

Книга является краткой автобиографией автора. По сути, это – впечатления о Китае и китайской жизни с детских лет и примерно до 25-летнего возраста. Это рассказ о людях, с которыми свела беженская судьба девочку-подростка, эмоционально-детское восприятие «другого мира» – Китая (Харбина, Пекина, Шанхая), в котором оказалась семья, а затем – Кореи и Индокитая, куда героиня попадает самостоятельно.

Безусловной удачей книги является рассказ о родителях и, в целом, о семье и предках Ильиных. Хорошо передана сдержанная обстановка дворянской семьи, где не было принято открыто и эмоционально проявлять свои чувства, интересен рассказ о строгости и требовательности матери как к супругу, так и к детям, постоянная ее забота о статусе знатной дамы (что, кстати, не мешало ей добывать хлеб насущный, а это было довольно непросто для оказавшейся в сложных обстоятельствах женщины с двумя детьми). И хотя чопорный девятнадцатый век (начало двадцатого) отринул многие условности, в жизнь вторгались демократические элементы в одежде, манере себя вести и говорить, мать никогда не забывала о месте в жизни и о том, что следует позволить в отношении себя и чего позволять не следует не при каких обстоятельствах. Приятно, что это сдержанное достоинство уважающей себя личности передалось и дочерям, и, прежде всего – Ольге. Поражают многие драматические моменты в книге, которые преподносятся читателю спокойно и без лишнего морализаторства. Каждый персонаж книги имеет яркий внешний образ, свой характер, и отношение к этим людям четко и ясно обозначено, причем автору удалось, не развешивая ярлыков, все же раздарить «всем сестрам по серьгам», всем воздать должное. Прочтём до конца?

«Восточная нить»

XIX. Первые впечатления от Шанхая

«Восточная нить». Ольга Ильина-ЛаильЯ ехала из Пекина в Шанхай с тяжелым сердцем. Было жаль расставаться с любимым городом, со всеми моими друзьями. […]

Мое место в трюме парохода, без отдельной каюты. Нужно заплатить дополнительно за матрас и одеяло. Моей спутницей оказалась пожилая русская женщина, она едет в Шанхай к своей дочери. Конечно, мы путешествуем не в лучших условиях, но я провожу много времени на палубе, где стоят шезлонги, можно сидеть в них и читать, или смотреть на Желтое море, мечтать о будущем и о прекрасном принце, которого я наверняка однажды встречу.

Прочтём до конца?

Смятение расцвета. Еще раз о Чураевке

«Смятение расцвета. Еще раз о Чураевке»Следующий материал «Смятение расцвета. Еще раз о Чураевке» напрямую связан с предыдущими. Л. Черникова выступает в качестве публикатора статьи Ю. Крузенштерн-Петерец «Чураевский питомник. О дальневосточных поэтах». Эта статья, впервые опубликованная в ежемесячном литературно-политическом журнале «Возрождение» (La Renaissance) в 1968 г., дается нами с обширными примечаниями. Статья подготовлена к публикации в рамках работы Секции изучения истории русской эмиграции в Китае при «Русском Клубе в Шанхае».

«В Шанхае в начале тридцатых годов литературой только развлекались. Она была приятным и не налагавшим никаких обязательств приложением к комфорту. Поэтому все сборники «Понедельника» (шанхайский литературный кружок) носили нестерпимый отпечаток дилетантства. Между тем, в Харбине, уже занятом японцами, находившемся в преддверии японо-фашистского террора, Чураевка развивала серьезную работу. Работе этой не помешал, а наоборот, способствовал устроенный группой молодежи переворот…»

Прочтём до конца?

Возвращение

Лариса АндерсенКазалось бы, жизнь и судьба русской поэтессы Лариссы Андерсен, участницы знаменитого шанхайского литературного кружка «Молодая Чураевка», чьими стихами восхищался еще Александр Вертинский, принадлежит истории. Но вот перед вами заметка Тамары Калиберовой «Возвращение», содержащая рассказ о встрече с поэтессой, ныне живущей во Франции.

«Это была уже третья встреча с Лариссой Андерсен, за что я несказанно благодарна судьбе. После двухлетнего перерыва мне вновь довелось очутиться среди потухших вулканов, в ежевичных краях верховья Луары, в предместье небольшого городка Иссанжо, где вот уже почти 30 лет живет русская эмигрантка, одна из самых ярких и талантливых представительниц восточной ветви русского зарубежья…»
Прочтём до конца?

А. Солженицын, «Архипелаг ГУЛаг», Часть первая. Глава 6. Та весна (Извлечение)

Архипелаг ГулагПродолжая по крупицам собирать все, так или иначе относящееся к истории русской эмиграции в Шанхае, мы решили познакомить посетителей нашего сайта с отрывком из книги А. Солженицына «Архипелаг ГУЛаг». Публикуемый отрывок касается судеб русских «шанхайцев», рискнувших вернуться в сталинскую Россию.

«Более затяжно получилось с эмигрантами шанхайскими. – туда руки не дотягивались в 45-м году. Но туда приехал уполномоченный от советского правительства и огласил Указ Президиума Верховного Совета: прощение всем эмигрантам! Ну, как не поверить? не может же правительство лгать!..»

Прочтём до конца?

Вспомнить все

с такой мечтой приехали в город своей молодости русские «шанхайцы»

Встреча в Клубе (Л. Бабаскина, М. Николаев, О. Николаева, М. Дроздов)Встреча членов «Русского Клуба в Шанхае» с этими пожилыми людьми, потомками эмигрантов, состоялась благодаря счастливой случайности. Трое мужчин и две женщины излучали доброту и радость. Что так обрадовало их, что привело в этот далекий азиатский город? Для действующих бизнесменов они были староваты, для туристов — в самый раз, но глаза их светились слишком ярко, голоса звучали возбужденно, чего никогда не встретишь ни у расчетливых бизнесменов, ни у пресыщенных впечатлениями туристов. Наши знакомцы выглядели не просто респектабельно и беззаботно, как это бывает у богатых туристов-иностранцев, они словно находились в эйфории, «наслаждались» шанхайским времяпрепровождением. Они радостно спорили между собой, называя улицы и районы города на французский лад, используя в своей речи словечки давно забытых времен.

Прочтём до конца?

Русские в Шанхае. Предисловие составителя альбома

Город Шанхай, апрель 1936 г.

Жиганов. Русские в ШанхаеПриступая к сбору материалов и к изданию настоящего альбома, я преследовал цель создания исторического памятника жизни и творчества русских, пребывавших в Шанхае в годы коммунистического режима в России.

Все мои желания при создании настоящего альбома были объединены одной целью — дать наиболее точное и беспристрастное описание и изображение всех отраслей жизни и деятельности русских в Шанхае, которые, несмотря на встречавшиеся на их пути, казалось бы, непреодолимые препятствия, своим трудолюбием и настойчивостью преодолевали их и твердо шли к намеченной цели и тем самым закрепляли за собой право и место среди многомиллионного и космополитичного города.

Прочтём до конца?

О «долге» русской эмиграции (Шанхайская Заря. № 1343. 06.04.1930)

Разговоры о невыполненном долге русской эмиграции и о необходимости управления несознательными эмигрантскими «массами» для направления их на верный путь служения далекой родине ведутся все настойчивее и резче. Молодые и старые русские люди отработав должное число на фабриках и заводах идут в литературные кружки и с покорными лицами, не выражая протеста, не обнаруживая попытки оправдаться слушают тех, кто с высоты трибуны обличает их.

На одном из таких собраний было трогательно смотреть, как в ответ на наивные речи оратора, с нескрываемым презрением третировшего сидящие перед ним «массы», публика спокойно и удовлетворенно аплодировала. Русские люди всегда любили обличения, считая их каким-то духовным очищением. Но глядя на измученные работой, усталые лица, думая о том, как на рассвете эти обличаемые будут вставать, чтобы идти на изнурительный труд, было горько думать о том, как мало встречает признания их слишком тихий подвиг. Прочтём до конца?